Их служение не было хобби или работой на полставки
Популярный в определенных кругах демотиватор изображает двух священнослужителей в облачениях, один из которых говорит: «Постойте-ка, вы хотите сказать, что Иисус делал все бесплатно и не наряжался как клоун?»
Эта фраза не то чтобы остроумна, но она показывает определенные представления об Иисусе — и о Церкви, которые заметно распространены. Она по-своему талантлива — поскольку, при ее краткости, в ней умещается несколько характерных для критики Церкви парадоксов. Рассмотрим их подробнее.
Первоисточник о том, что делал и чего не делал Иисус, легко доступен. Из него следует, что, выйдя на общественное служение, Иисус оставил свое прежнее ремесло плотника и утратил возможность заработка. Также и апостолы, которые были призваны Господом на служение, были вынуждены оставить свои прежние занятия. Матфей оставил работу сборщика налогов (мытаря), другие апостолы сильно отвлеклись от ловли рыбы. Их служение не было ни хобби, которому они посвящали свободное время, ни работой на полставки — они должны были полностью посвятить себя ему. И — давайте это заметим — все это время их всех как-то надо было кормить.
Хотя в Евангелии упоминается о том, что Иисус дважды сверхъестественным образом умножил хлебы и рыбу, об этом говорится как о чудесном, сверхъестественном знамении, и обычно Иисус и Его ученики прибегали к вполне обычным, не-чудесным средствам пропитания. Что это были за средства? В Евангелии упоминается, во-первых, сбор пожертвований в денежный ящик (из которого поворовывал Иуда) (Ин. 12:6).
Также упоминаются «Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим» (Лк. 8:1-3). То есть, как мы видим, кроме пожертвований в ящик, Иисус принимал и постоянную финансовую поддержку — от достаточно состоятельных для этого женщин, в том числе близких к власти, как упомянутая «Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова».
Кто больше всех озабочен проблемой денег
Было бы, конечно, нелепо видеть в служении Христа и апостолов «работу» в смысле «зарабатывания денег», но факт тот, что в ходе своего служения деньги они получали — иначе бы просто не могли его продолжать. Как получали деньги и последующие поколения церковнослужителей — начиная с апостолов. Как говорит святой апостол Павел, «Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования» (1 Кор. 9:14).
Он сердечно благодарит Филиппийцев за оказанную ему материальную поддержку и мягко упрекает общины, которые ему такой поддержки не оказали: «Вы знаете, Филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду. [Говорю это] не потому, чтобы я искал даяния; но ищу плода, умножающегося в пользу вашу. Я получил все, и избыточествую; я доволен, получив от Епафродита посланное вами, [как] благовонное курение, жертву приятную, благоугодную Богу» (Фил. 4:15-18).
Апостол также неоднократно упоминает о сборе пожертвований в основанных им общинах, увещевая христиан проявлять щедрость. «Каждый [уделяй] по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог. Бог же силен обогатить вас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело» (2 Кор. 9:7, 8).
Такой сбор средств был неизбежен и необходим — потому что как благовествование, так и пастырская забота о прихожанах требует времени, усилий, подготовки, и совершать это служение на «полставки», зарабатывая на хлеб где-то еще, значит неизбежно выполнять его вполсилы. Такое бывает в очень маленьких и бедных общинах — когда священник вынужден трудиться на мирской работе, чтобы прокормить семью, потому что община его содержать не может.
Но в нормальном случае, когда мы ожидаем от священника работы на полную ставку, кто-то должен ему эту ставку платить — и, как и в случае с Иисусом, это обычно пожертвования усердных прихожан или помощь, которую мы бы назвали «спонсорской», от людей благочестивых и состоятельных.
И Иисус, и апостолы, и, в нормальном случае, все церковнослужители живут от благовествования. Иначе бы им просто пришлось это служение прекратить, чтобы заняться поисками пропитания для себя и своих домашних. Конечно, для кого-то само служение Евангелия есть вредная бессмыслица — но такому человеку было бы совсем странно ссылаться на Иисуса.
Тщательное описание скинии — потом и Храма — все это золото, серебро, медь, драгоценные камни, дорогие ткани, искусство мастеров, которых Бог специально наделяет талантом работать со всеми этими материалами (напр., Исх. 31:2-4) — занимает страницу за страницей. Если вы когда-нибудь прочитывали Библию от корки до корки, вы наверняка это запомнили — благодаря усилиям, которые надо затратить на чтение всех этих длинных описаний.
Конечно, Новый Завет открывает совершенно новый этап истории спасения. Но если возведение особого храма для богослужения, его благоукрашение, священники в особых облачениях есть нечто в принципе неугодное Богу, то невозможно объяснить, почему Ветхий Завет тратит столько времени на преподание всех этих вещей. Более того, уже Господь Иисус одобряет вдовицу, которая пожертвовала на храм (Мк. 12:42), говоря о ее поступке как о жертве Богу. Отношение Нового Завета к Ветхому есть отношение преемства, а не разрыва — Иисус считал Ветхий Завет словом Божиим и неоднократно на него ссылался.
Можно делать богослужение похожим на собрания, которые мы видим в миру — партийное собрание, концерт хорового пения или даже рок-концерт — но гораздо естественнее сохранять некоторое преемство с библейскими, ветхозаветными образцами, как учит нас и древняя традиция Церкви.
В Новом Завете мы встречаем описание небесной Литургии в Откровении Иоанна Богослова — и Небесный Иерусалим выглядит чрезвычайно богато украшенным золотом и всеми видами драгоценных камней. Конечно, язык Писания тут глубоко символичен. Но благоукрашение храма, который являет небо на земле, место присутствия Божия, также символично — это язык, на котором Церковь свидетельствует о Небесном Иерусалиме.
Да, и облачение священнослужителей, и убранство храма могут быть чем-то совершенно непонятным современному человеку. Как может быть совершенно непонятной неспециалисту медицина или, например, физика. Человек, который вместо того, чтобы попытаться понять или хотя бы согласиться с тем, что он чего-то не понимает, начнет медиков или физиков язвительно высмеивать, покажется нам неразумным. Так же неразумно хихикать над какими-то непонятными вещами в Церкви. Тем более что их не так трудно и понять.
