Для начала напомню первый тезис моей статьи: «Есть один вопрос, который протестанты сами [в разговоре с православными] никогда не затронут. Хотя именно он самый важный, в нем кроется коренное различие между нами. Этот вопрос – учение о Церкви. Что такое Церковь Христова?»
Михаил Дубровский пишет: «Автор, похоже, с реальными воцерковленными протестантами либо вовсе не знаком, либо очень давно не общался. А потому его анализ протестантского учения о Церкви имеет мало отношения к реальности». Что ж, я был заинтригован тем, что об упомянутом вопросе мне расскажет сам «руководитель отдела богословия Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников)». Тем более что в редакционном предисловии к его статье указывается: в ней пастор Дубровский проясняет «позицию евангельских христиан по вопросу “что такое Церковь”».
К моему удивлению, пастор Дубровский на протяжении всего текста так и не дает ответа на вопрос: «Что такое Церковь?» У него нет даже попытки дать определение. Тем самым он поступает точно так же, как и описанные мною в статье протестанты.
В самом начале своего текста автор заявляет: «Встречаются публикации, в которых утверждается, что единственный “вопрос, который они сами никогда не затронут… это учение о Церкви”. Из чего автор делает вывод, что это-то и доказывает, что протестантизм не является частью истинной Церкви». Здесь уважаемый пастор согрешает против девятой заповеди, потому что, как нетрудно узнать из моей статьи, вывод о том, что протестантизм не является частью Истинной Церкви, я делаю совсем из других тезисов. Например, из того, что протестантская экклезиология (в ее различных версиях) противоречит библейскому учению о Церкви. В своей статье я привел немало аргументов как исторических, так и богословских. Я ожидал, что пастор Дубровский станет оспаривать мои аргументы, но он их попросту проигнорировал.
Вопрос о том, что есть Церковь, пастор подменяет вопросом, являются ли они членами Церкви: «Мы действительно не спрашиваем ни себя, ни других, являемся ли мы частью Церкви Христовой. Точно так же, как передо мной не встает вопрос: “Я – мужчина или нет?” Так же, как мне не приходится каждое утро уточнять у моей жены: “Дорогая, ты не напомнишь, как меня зовут?”».
Пастор хочет создать впечатление, будто над вопросом, являются ли они, протестанты, истинной Церковью, они не задумываются, поскольку положительный ответ для них столь же очевиден, как и то, что он мужчина. Сравнение сложно признать корректным, поскольку половая принадлежность пастора очевидна и доказывается очень легко, а вот то, что он и его единомышленники являются Церковью Христовой, – совсем не очевидно.
Поскольку наш пастор любит примеры из жизни, приведу ему один. Некоторые люди представляются незнакомцам генералами, депутатами или полицейскими, не являясь на самом деле таковыми. Если человек заявляет, что он принадлежит к полиции, армии или депутатскому корпусу, он должен быть способен доказать это. Одной его уверенности недостаточно. Если бы протестанты, как уверяет Михаил Дубровский, были столь же убеждены в том, что они принадлежат истинной Церкви Христовой, как и в своей половой принадлежности, то они могли бы столь же легко доказать это. А вот с этим, как известно, проблемы.
В употреблении некорректных сравнений пастор идет еще дальше: «Когда две девочки постоянно соревнуются друг с другом, кто из них красивее, это говорит о внутренней неуверенности, отсутствии опоры для собственной идентичности». Лично я готов без каких-либо проблем признать, что пастор Михаил Дубровский в тысячу раз красивее меня, но в моей статье, на которую он якобы отвечает, разговор шел вовсе не о том, кто красивее. Разговор был о том, что есть истинная Церковь и кто находится в ней, а кто – нет.
Конечно, вопросы: «Являюсь ли я мужчиной?» или «Являюсь ли я самым красивым?» – нелепые и смешные. Но вот над вопросом: «Идет ли этот автобус до метро?» – никто обычно не смеется. Любой человек, которому случалось по ошибке сесть не в ту электричку или не в тот автобус, подтвердит, что ничего смешного в этом нет и что ему стоило серьезнее отнестись к вопросу о том, является ли автобус, в который он садится, тем, которым он его считал.
И тот, кто предупреждает такого пассажира: «Нет, вы сели не в тот автобус», вовсе не доказывает тем самым, что «испытывает внутреннюю неуверенность» или «отсутствие опоры для собственной идентичности». Он просто говорит правду и проявляет заботу о ближнем.
