И мир станет чуть-чуть чище и добрее…
Додоенко Елена Николаевна, руководитель воскресной школы «Колокольчик» храма священномученика Петра Крутицкого
Урок… Сколько их было в жизни каждого из нас?!
Сначала мы были школьниками и сидели за партами. Потом мы стали студентами, практикантами и, наконец, сами уже учителями в общеобразовательной школе, а затем и в воскресной…
Какой же из уроков самый –самый?!. А, может, он не один?..
Когда я пошла в первый класс, шел 1984 год. И школа наша была старая добрая советская. И такие же учителя. И все у нас было хорошо (по крайней мере, нам, детям, так казалось). Вот только один нюанс мне запомнился четко: девочка я была примерная, училась на «отлично». Но при этом во мне всегда жила боязнь сделать что-нибудь «не так». Ведь тогда у всех и по всем вопросам мнение могло быть только одно, «правильное», а все другие – неправильные и запретные. Наверное, и нам, детям, это неписанное правило самопроизвольно передавалось.
Но вот пятый класс. К нам пришла новая молодая учительница русского языка и литературы, только что после института. И вдруг на ее уроках просто прочитать и пересказать текст стало недостаточным. Она всеми силами старалась нас научить думать и говорить, высказывать свои мысли. И это было чем-то таким новым и неизведанным.
Оказалось, что «Парус» М.Ю.Лермонтова – это не только о паруснике. Невероятно, но все мы, люди, – маленькие парусники в огромном житейском море-океане. И у каждого своя судьба. Одни тихо прозябают в уютной гавани. Иные – нежатся в теплых и ласковых водах. Другие же, «мятежные» – «ищут бури». И так всю жизнь.
Сколько же терпения и сил понадобилось нашей Ирине Владимировне, чтобы научить нас не бояться высказывать свои мысли. А еще глубже, – научить думать и анализировать. И сколько же радости было в ее глазах, когда на уроке литературы возникала настоящая дискуссия, когда каждый, наперебой, старался высказать свое мнение, доказать его истинность. Когда наши глаза горели, а сердца открывались навстречу прекрасному…
Прошли годы… Возможно, благодаря именно этим урокам, у меня возникло желание стать учителем, чтобы также зажигать детские сердца светом добра, справедливости, радости, раскрывать всю красоту окружающего мира, созданного Всевышним.
Настали студенческие годы. Четвертый курс. Наша первая самостоятельная практика. Мы уже сами должны вести уроки. Так сложилось, что именно в это время в деревне, где жила моя бабушка, в обычной сельской школе не было учителя-филолога. Я пошла к директору и попросилась поработать. И, о чудо, меня взяли на работу на половину учебного года. Радости не было предела! Но и страшновато как-то.
Дали мне пятый и седьмой класс. В пятом – 25 учеников, в седьмом – 32. Для сельской школы количество просто небывалое. В этом седьмом классе уроки украинского языка и литературы не проводились нормально уже несколько лет. И давай я на уроках языка грамотность подгонять, а на литературе, как когда-то нас Ирина Владимировна, – учить говорить, а, изначально – думать.
Получалось не все. Запланирую одно на урок, а заниматься приходится другим – пробелы заполнять. Ведь все оно лесенкой одно за другим идет. Прошла неделя, вторая, третья. Директор, умная женщина, дала возможность мне, девчонке, и с детьми хорошо познакомиться, и самой к ним попривыкнуть. А потом пришла на урок.
Ну, о том, как дрожали и голос, и коленки перед уроком, мы умолчим. Но еще страшнее было потом идти к ней в кабинет, дабы получить оценку своей работы.
Надежда Константиновна (именно так звали нашего тогдашнего директора) где-то похвалила, где-то поправки свои внесла, а потом сказала: «Да, ошибки, конечно, есть. Но это и не удивительно. Опыта тебе еще набираться надо. Но вот что удивительно, они у тебя научились говорить!.. Даже Сашка Фадеев (отъявленный двоечник) на вопросы отвечает. Молодец!»
И не важно, к кому относилось это «Молодец!» (ко мне или к Сашке Фадееву), но после ее слов о том, что они, дети, научились говорить, у меня просто выросли крылья…
Прошли еще годы. Позади осталась общеобразовательная школа. Декреты один за другим. Маленькие и болеющие дети – пришлось уйти. Но, зато, появилась воскресная школа.
Однажды шел урок, посвященный празднику Покрова Пресвятой Богородицы. Дети были лет 9-12. Что-то рассказывала я, что-то добавляли они.
Все мы знаем, что для нас, запорожцев, Покров – это не только православный праздник, но и День освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Вот мы и вспомнили, что для нас этот праздник не такой, как другие, а, как бы двойной. И про казаков не забыли. Ведь именно храм Покрова был у них на Сечи.
Но хотелось больше внимания уделить именно Великой Отечественной войне. Прочему? Да потому что у наших современных подростков иногда такая каша в голове, что для некоторых из них Вторая мировая – это «когда казаки с турками воевали». А это, поверьте, больно.
А как сделать что-то более понятным? Приблизить. А как эту тему можно приблизить? Рассказать о реальных фактах, которые происходили здесь, вот на этой земле, свидетелями которых были родственники этих же подростков.
И рассказала я им те истории, которые мне мои бабушки и их сестры рассказывали о военных и голодных послевоенных годах. О немцах, и о том, как они, отступая, сжигали за собой целые села. О том, как четырнадцатилетние девчонки, студентки тогдашнего Верхнехортицкого педучилища (нынешний Запорожский педагогический колледж) двести граммов хлеба, предназначенные на один день, делили на пять, чтобы собранные еще за четыре дня восемьсот граммов принести домой, в деревню, где голодные братья и сестры. Как они этот хлеб несли домой, боясь, что за этот кусочек убить по дороге могут. О том, как храмы наши православные были в довоенные годы закрыты. И что наш, всем известный, Свчято-Никольский храм на улице Песчаной разрешили открыть и службы в нем возобновить именно немцы. О том, как людей в концлагеря угоняли, как наша молодежь в Германии батрачила.
Вот и сейчас пишу, и слезы капают. И тогда они катились как горох, и не только у меня.
Проняло всех. А домашним заданием было расспросить у родителей, бабушек, дедушек о своих родственниках, о том, как по их жизни прошла эта страшная война.
И в следующее воскресенье я услышала рассказы от каждого. Кроме того, как оказалось, в течение последующей учебной недели в общеобразовательных школах тоже проводились классные часы, посвященные Дню освобождения города Запорожья, приглашались ветераны. И вот эти мои дети, проникнувшись до глубины души услышанным, не смогли удержаться. Каждый по-своему донес это своим одноклассникам, родителям, учителям.
На следующее занятие пришел мальчик и сказал: «Вы знаете, матушка (теперь я еще и матушка, а не просто учитель), я, когда в классе рассказывал то, что вы нам о войне рассказали, все девчонки плакали и даже мальчишки…» А у меня в душе откликнулось: «Значит, затронуло, задело».
Может, это и неправильно. Может, кто-то скажет, что это травмирует детскую психику. Но только я уверена в одном: для этих детей Великая Отечественная война – это уже не война казаков с турками. Она для них стала ближе и понятнее. И страшнее тоже. Ведь в учебнике – это одно, а твои бабушки и дедушки – это другое. А когда война – это страшно, тогда и мир ценится больше.
А еще… Что бы ни говорили взрослые и очень умные дяди и тети о нынешней «испорченной» и «гнилой» молодежи», я с ними не могу согласиться. Не может быть такой молодежь, которая чистыми детскими слезами рыдает над тем горем, которое случилось за много десятилетий до ее рождения.
Любите эту молодежь! Цените детей такими, какие они есть. Ведь каждый из них – личность. И тогда любой урок на любую тему, созданный с любовью, сможет передать им частичку этой вашей любви. И мир станет чуть-чуть чище и добрее…
Методический центр Запорожской епархии УПЦ
